Воскресение превышает законы человеческого естества, оно сверхъестественно. Но остается в рамках Божественных «законов».
А Вознесение превышает и Божественные «законы».
В недра невещественного Бога возносится вещественное человечество.
Бог нетварен. Человек сотворен.
Бог невещественен. Человек вещественен.
Бог безграничен. Человек ограничен (имеет границу).
Бог вечен. Человек имеет начало.
Бог неприступен (к Нему ничто не может «прикоснуться»). Человек доступен всему.
Этот список можно продолжать на сотни страниц, как это и делается в святоотеческих писаниях.
Нет ничего общего между Богом и человеком. Кроме того, что человек сотворен по образу Божию. Но между куклой, сделанной по образу человека, и человеком, нет общего, кроме самого этого образа. Кукла и человек не могут соединиться, только в фантазии.
И, тем не менее, Бог, живущий в вечности, две тысячи лет назад соединил Себя с человеком; соединил, но не слил.
Как Бог Христос вечен. Как человек Он начал существование 2018 лет назад.
Что же происходит в Вознесении Христа?
Человеческое естество во Христе, возносится к Отцу.
Человек входит в недра Святой Троицы. Туда, что неприступно для самих Высших Ангельских сил. Херувимы, не в силах зреть Святую Троицу, закрывают лица крыльями. А человека вводит туда Христос. Как выражает это библейский язык – сажает человека на Престол Божества, одесную Отца.
Ангелы потрясены. Об этом трогательно поют тексты богослужения Вознесению:
«Небеса́ угото́ваша престо́л Его́ (Христа). А́нгели дивя́тся, Челове́ка зря́ще превы́ше себя. Оте́ц жде́т Того, (Кого) и́меет в (Своих) не́драх соприсносу́щна. Ду́х же Святы́й вели́т все́м А́нгелом Его́: *возми́те врата́ кня́зи ва́ша [откройтесь, врата], вси́ *язы́цы [народы] восплещи́те рука́ми, я́ко *взы́де [возшел] Христо́с, иде́же бе́ пе́рвее!»
Куда это «взы́де» Христос, где был *«пе́рвее» [изначала]?
В Недра Святой Троицы.
Он пребывает там всегда, как Бог, как Третье Лицо Святой Троицы – Сын. 2018 лет назад Сын соединился с человеком (родился от Пресвятой Богородицы). И как Человек Он пребывал на земле.
Как Бог Христос Везде-присутствующий. А как человек Он присутствовал только на земле.
Ангелы еще могли понять Его рождение как человека, хотя и это непостижимо. Еще смогли понять Его странную смерть, а затем естественное воскресение. Все это, хоть и удивительное, оставалось в рамках земли. Но увидеть человека превыше себя, «на Небесах», то есть в недрах Нетва́рной Троицы – это было и остается непостижимо для Ангельского ума; и для человеческого тоже. Только Божественный Ум может вместить такое.
Что значит для нас Вознесение человеческого естества в недра Отца?
Мы принимаем человеческое естество Христа в Причащении Тела и Крови Его. То есть, становимся с Ним одним естеством (по человечеству). И если сохраним с Ним близость после Причастия, то оказываемся с Ним там, где Он теперь по Вознесении – на Престоле Небесном, в недрах Святой Троицы.
О да, конечно, мы не сохраняем близости со Христом после Причастия, так чтобы остаться с Ним едины и соприсутствовать с Ним на Престоле.
Но это сделали святые люди, пережившие обо́жение. Обожение – это состояние вознесения естества святого человека, во Христе. Это соединение с Божеством.
Не всякий святой вошел в обо́жение — чины (меры) святых различны. Но о некоторых из них Церковь свидетельствует, как об обоженых: таковы апостол Иоанн Богослов, свт. Григорий Богослов, свт. Симеон Новый Богослов, и другие. Имя «Богослов» как раз и говорит об обо́жении: подлинный богослов выражает в слове Бога, Которого знает, будучи соединен с Ним.
А что значит для нас, что некоторые из святых сидят на Престоле Божества во Христе?
Мы, человеки – единое естество. И если кто-то из нас во славе, то и остальные, как часть одного естества, получают славу. «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы — тело Христово, а порознь – члены» (1 Кор, 12, 26-28).
Потому, если кто-то достигает святости – это радость для всех нас. Его святость «перетекает» к нам.
Такое положение вещей уничтожает всякий повод к зависти. Ведь как это прекрасно, если кто-то поднимется вверх, выше меня. Если он сумел взойти, то я, как единое естество с ним, тоже поднимусь повыше. Так устремляйтесь же вверх, братья и сестры! Чтобы нам общим усилием вырваться из болота греха!
Но также действует и обратный процесс: если падает кто-то из нас, то падает не один. Как общий с нами естеством, он отемняет, отягощает все естество, то есть каждого из нас.
Потому современная Церковь так расслабленна, так мало в ней святости. Ведь крещение принимают тысячи, и в крещении соединяются с Телом Христовым, то есть с нами, в Таинстве Причащения. А потом оскверняют человеческое естество, так как и не собирались быть христианами, не собирались жить по заповедям Христа. А ведь после Причащения они – наша часть. Потому нам тяжело устремляться вверх – приходится нести омертвевшую, но в то же время нашу, единую с нами часть: наших братьев и сестер, не выбравших Христа и его Жизнь, но крестившихся и соединившихся с Ним в Причастии.
И страшно это единство. Но и радостно. Потому что это – совместность. Потому что это – «вместе».
Нужно дорожить этим «вместе». И отсекать помыслы, разделяющие нас друг от друга презрением, или превозношением, или осуждением, и пр. Потому что таковый (осуждающий, превозносящийся, и т.д.) не имеет части с Вознесшимся Христом, не имеет части со всем человечеством – таковый отделил себя сам от человечества, а значит, от Христа, Который принял в Себя человечество.